Проверка (дилогия) - Страница 214

214

— А если купаться, когда стемнеет?

— Если там всё огорожено, да ещё вдвоём, наверное, можно, — подумав, ответил отец. — Только ты тогда сначала поговори со своим Зелениным, чтобы туда передали, когда вы будете приходить. И сразу же обработай всех, кто будет о вас знать, чтобы не болтали. И меньше лазьте в воду. Погулять по берегу и подышать морским воздухом — это уже отдых.

После такого облома Настя воскресную передачу об их лечении восприняла почти спокойно. Кто-то очень шустрый успел в пятницу взять несколько интервью, заснять обработанных больных и сам центр. В субботу на скорую руку смонтировали фильм, а в воскресенье он в первой половине дня был показан по каналу ОТР. Такая оперативность настораживала, да и вопросы в фильме поднимали те, которые прямо касались Насти. Врачи в фильме осторожно говорили об улучшении состояния пациентов, а сами пациенты говорили о том же самом уже без всякой осторожности. Панорама строительства центра тоже впечатляла. Вот только комментарии…

— В кои веки правительство занялось здоровьем наших граждан, — говорил молодой мужчина, который брал у всех интервью. — Созданные приборы, по заявлению директора центра, способны лечить практически любые болезни. Возникает вопрос, почему их используют только четыре часа в сутки? Можно было бы предположить, что сейчас отрабатывается методика массового лечения, поэтому просто нет возможности для круглосуточной работы, но директор центра профессор Евдокимов заявил, что такой режим работы будет и в дальнейшем. Более того, он сказал, что в воскресные дни центр будет закрыт. Объяснений подобного отношения к здоровью и жизни людей нам не дали, были только невразумительные намёки на ограниченность применяемых секретных технологий. Но любому здравомыслящему человеку понятно, что если смогли сделать один прибор, их можно сделать сотню! Всё упирается во время, деньги и желание. Мы готовы ради здоровья ждать и тратить деньги, а вот правительство, судя по высказываниям руководства центра, к этому не готово! Пока проходит пробное лечение и до конца не выздоровел ни один пациент, с этим можно мириться, но если…

Они всей семьёй смотрели этот фильм и после его окончания остались в гостиной.

— Этого следовало ожидать, — сказал отец, когда выключили телевизор. — Я даже не знаю, какое объяснение можно придумать, чтобы в него поверили. Тебя засветят, дочь, и очень скоро. Неделя на выздоровление больных, да ещё столько же на рост народного возмущения. Кажется, ты зря тратила золото на эту квартиру.

— Буду звонить Зеленину, — решила Настя. — Пусть думают над тем, чтобы нам временно переселиться в лечебный центр. А тебе нужно купить хорошую машину, а ещё лучше — перейти работать в нашу охрану. Тогда никому из нас не придётся никуда мотаться.

— Звони, — согласился он. — Здесь для нас нормальной жизни не будет. В охрану я вряд ли перейду, но машину поменяю. Мне от вашего центра до службы, если нигде не застряну, всего минут двадцать езды. Заодно буду отвозить Татьяну.

— Я переселюсь к Славе, — сказала Таня. — Всё равно завтра пойдём подавать заявление в ЗАГС. Сменю фамилию…

— Мы, что же, не будем здесь больше жить? — спросила растерянная мать.

— Успокойся, Надя, — сказал отец. — Постепенно всё утрясётся, но, пока будет идти эта утряска, нам лучше пожить подальше отсюда. Здесь мы от людей не отгородимся.

Настя ушла в свою комнату и позвонила полковнику.

— Я сам не видел этого фильма, но уже в курсе его содержания, — сказал Дмитрий Павлович. — Я вам уже говорил, чтобы готовились к славе. Нормально нашу затею не объяснишь и рты не закроешь. Не те времена, да и на Западе молчать не будут, тем более что обо всём известно американцам. Так что ваша безвестность продлится две-три недели. Мы это, естественно, предусмотрели. В первом больничном корпусе для вас заканчивают отделку четырёхкомнатной квартиры. Через дней десять в неё можно будет въехать. Это временное жильё, поэтому мы её меблировали сами. С питанием возиться не придётся, потому что для вас будут готовить в больничной столовой. Скажете, что нужно, и они всё сделают. Если вашей матери надоест сидеть за телевизором, она может поработать у нас. С вашим отцом поговорят и предложат поменять работу. Сестра от вас уходит?

— Да, она выходит замуж за вашего лейтенанта.

— Он такой же мой, как и ваш, — хмыкнул Зеленин, — а после свадьбы будет больше вашим, чем моим. Вы, Настя, теперь тоже наша, разве что вам из-за молодости лет не дали погон, а говорить об окладе при вашем богатстве просто смешно.

— Ну и зря, — сказала она, улыбнувшись первый раз за сегодняшний день. — Царей записывали в полки с младенчества и давали чины, а мне скоро пятнадцать и в прошлом королева. А вы жадины, если пожалели для меня даже лейтенантские погоны!

— Я поговорю, — то ли в шутку, то ли всерьёз ответил он. — Что у вас с учёбой?

— Завтра пойду договариваться о сдаче и попрошу, чтобы разрешили сдавать по два экзамена в день. Тогда за неделю разделаюсь с девятым классом и займусь десятым.

— А ваш друг?

— Ему ещё долго готовиться. А почему вы спросили?

— Он не член вашей семьи, но он для вас дорог. Если за вас возьмутся всерьёз, это могут использовать. Вы, что же, думаете, что они ограничатся одной встречей и этой визиткой? К сожалению, сейчас не прежние времена, и наши противники имеют здесь очень большие возможности. Вы первый раз за десять дней покинули дом пешком, а не в своём шаре, и вас сразу выследили и подвели людей из посольства. Вам это ни о чём это говорит? На полученную от нашего майора информацию обратили внимание и, видимо, часть её смогли проверить. После этого стало несложно связать с вами строительство нашего центра. Вы там нигде не засвечены, но его назначение узнать несложно. Сказка о приборах, которые лечат всё на свете, хороша для обывателя, а не для специалиста.

214